Преподобный Елеазар происходил от благоче­стивых родителей купеческого рода, по прозва­нию Севрюковых, из города Козельска. С ран­них лет он был воспитан в страхе Божием и отдан обучению грамоте. Послушный родите­лям, святой отрок прилежно изучал Божест­венное Писание, которое было главным пред­метом в школе старого времени, успевал в нем день от дня и часто по­сещал храм Божий для своих чистых детских молитв. Уже в это время возго­релось в нем желание найти путь спасе­ния. С годами оно все более крепло, пока не обра­тилось в твердую решимость оставить мир с его соблазнами
и непостоянством. Узнав о Соловецкой обители, что она служит лучшим местом для иноческих подвигов, святой Елеа­зар, достигший уже совершеннолетия, отпра­вился туда, благополучно достиг Соловков и был беспрепятственно принят в обитель игуме­ном преподобным Иринархом.

С этого времени начинаются иноческие труды и подвиги преподобного. Непрестанная молит­ва, пост и другие требования монастырских правил испол­нялись им строго и неуклонно. Кроме того, преподобный Елеазар нес и различ­ные монастырские послушания; между прочим, будучи обучен резному искусству, он ревностно трудился по устройству и украшению иконостаса в соборной церкви Преображения Господня, созданной игуменом святым Филиппом, ко­торый был после того митрополитом Московским. Подвижник прожил в обите­ли несколько лет, проходя разные послушания и совершенствуясь в иноческой жизни. После того он был пострижен в монашество и еще усерднее стал служить Богу, посвятив Ему все свои силы. Своей подвижнической жизнью и строгим вниманием к самому себе преподобный Елеазар скоро приобрел уважение всей братии и любовь игумена Иринарха. Но не того желала смиренная душа его. Она стремилась к новым подвигам уединения и безмолвия. И вот, избегая по­чи­тания и славы, подвижник тайно уходит из монастыря и удаляется на Ан­­зер­ский остров.

Здесь вдали от людей, в безмолвии отшельника стал подвизаться преподоб­ный. Сначала он избрал себе место на горе, называемой Голгофа, близ озера Круглого, где поставил крест, а спустя немного времени и келлию. Гора Голго­фа крутая и высокая. В ясный день с нее виден весь остров, покрытый лесом, необъ­ятное море, острова. Для пропитания же своего на пустынном острове преподобный имел деревянные чашки и с надписанной на них просьбой уделить что-нибудь от пищи живущему тут страннику ставил их у морской пристани. Временные гости пустынного острова моряки-рыболовы, находя их, оставляли в них отшельнику хлеб и другие припасы. И по молитвам преподобного они сторицею были награждаемы от морского улова за свое доброе дело.

Постриженный в 1616 году соловецким иеромонахом Фирсом в схиму, препо­доб­ный Елеазар спустя четыре года перешел на другое место, поближе к мо­рю и Соловецкому острову, к ветхой церкви святителя Николая, поставленной для вре­менных тружеников на солеварнях. Здесь он построил новую часовню и малую келейку для себя и продолжал благоугодную свою жизнь.

Однако скоро жилище преподобного Елеазара было открыто посещаю­щи­ми Анзерский остров; слава о его подвигах дошла до Соловецкого монастыря и про­нес­лась по всем окрестным странам. Многие, как иноки, так и миряне, сте­кались к нему: одни, чтобы получить от него наставление, другие — желая поселиться близ него для безмолвия и воздержания. Жаль было преподобному расстаться со своим тихим уединением, но всех приходящих он принимал
с кротостью и любовью и не возбра­нял им селиться около себя. Так мало-помалу собирались к нему ревнители отшель­нической жизни. Их было 12 чело­век. Среди учеников преподобного Елеазара известны: Никодим, бывший строи­тель Анзерского скита по кончине преподобно­го, Никифор и Никон. Никон, по мирскому имени Никита, пришел к препо­добному Елеазару около 1635 года, принял от него пострижение и подвизался на Анзерском острове три года. От­шельники питались царским жалованием, а также милостыней рыболовов, приезжавших на Анзерский остров.

Преподобный установил для сподвижников древний чин скитского жития по при­меру святых отцов. Келлии безмолвных пустынников поставлены были в версте одна от другой. В субботу вечером и накануне праздников собирались они для общей молитвы, в которой проводили всю ночь и следующий день. Совершив праздничное или воскресное пение, расходились по келлиям для бо­го­мыслия. Молитва, песно­пение, пост и ручной труд по силам составляли их обычное занятие; о душевных помыслах и искушениях, нападающих на них, они открывали преподобному стар­цу как опытному своему наставнику и поль­зовались от него духовными советами. Сам преподобный Елеазар во всех ука­занных подвигах был примером для своих учеников. Обладая от природы креп­ким здоровьем, он ради смирения налагал на свое тело железные вериги и предавался усиленных трудам, как духовным, так и телесным: то колено­преклоненно и днем, и ночью подолгу молился, то рубил дрова и носил их
на спине своей, то, наконец, переписывал духовные книги. Таким способом преподобный, как сказано во вкладной книге скита, собрал «от Божест­венных Писаний различные повести и три книги Цветника написал своей рукой уставом», а также ясно истолковал в своем писании чин монашеского келейного правила от своего иноческого опыта. Все эти книги он потом вкладом положил в церковное книгохранилище. Не ограничиваясь только собствен­норучным списы­ванием и составлением книг, он много покупал их на деньги или приобретал через пожертвования и таким образом положил основание Анзерской библиотеке. Отсю­да видно, что преподобный Елеазар был не только великим подвижником, но и любителем книжности.

Таковы были труды и подвиги преподобного Елеазара, принятые им
на себя добро­вольно. А сколько кроме того пришлось перенести во дни своей пустынной жизни трудностей и испытаний всякого рода, особенно искушений от злого духа — ненавистника всякого добра! Но преподобный мужественно
и безропотно переносил лишения и смело отражал искушения бесовские.

Случалось иногда, во время воздержания нападало на подвижника непреодо­лимое желание ко вкушению рыбы. Что же делал преподобный? Приготовив рыбы и поставив ее перед собою, он за одно только соблазнительное желание начинал с укором обличать себя в невоздержании и не прикасался к приго­тов­ленной им пищи до тех пор, пока она не портилась и дурным запахом
не наполняла келлию. Тогда он снова ставил рыбу перед собой и говорил: «Хочешь ли есть добрых рыб ныне, о любострастная моя душа? Ешь же ныне
и насыться злосмрадия сего».

Так побеждал святой Елеазар все восстания страстей и оставался непреобо­римым от них по благодати Божией.

Однако злой дух, видя, что все его искушения отражены преподобным,
не оставил его в покое, но новыми кознями захотел окончательно погубить свя­того подвижни­ка. Произошло это так. Игумен Соловецкого монастыря бла­женный Иринарх, впер­вые принявший преподобного Елеазара в свою обитель, не прерывал общения и после его удаления на Анзерский остров. Часто, особенно в зимнее время, когда устанавливался удобный путь по льду, он посылал от се­бя послушника на санях, запряженных лошадью, с приглашением препо­добного в обитель для полезных духовных бесед с ним. Зная это, лукавый дух однажды преобразился в такого послушника и, явившись к келлии преподоб­ного, постучал к нему в оконце. И когда тот подошел к окну, чтобы видеть, кто стучится, лукавый с поклоном сказал, что он прислан за ним от игумена.

По смотрению Божию и для большего испытания подвижника была скрыта от него эта хитрость диавола, и он, не обратив даже внимания на то, что тогда не было пути морем, принял к себе лукавого в образе послушника, а сам начал готовиться в дорогу. Преподобный не желал, однако, отправиться в путь, прежде чем совершит правило келейной молитвы, и потому ранее обыкновенного встал на молитву — для пения часов. Когда же начал он читать слова молитвы Господней: «...и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого», — мнимый послушник не вынес этих слов, вышел из келлии и через некоторое время появился снова. Это повторялось не­сколько раз, по мере того, как чи­талась молитва Господня. Удивленный этим, преподобный спросил послуш­ника, почему он выходит из келлии, тот ему ответил: «Посмотреть за лошадью: она не смирно стоит».

По окончании часов преподобный по обычаю гостеприимства предложил мни­мо­му брату трапезу, и тогда-то, наконец, при чтении молитвы Господней лукавый исчез без следа. Рассказав после того братии соловецкой об искушении, преподоб­ный Елеазар возблагодарил Бога, что Он не искусил его свыше сил,
не предав в руки врага.

Восстали на пустынника и злые люди из береговых жителей. Сговорившись между собою ограбить преподобного, злодеи пришли к пустыннику в расчете найти у него много богатств. Преподобный Елеазар увидел пришедших, преду­гадал их злой умысел и помолился Богу о защите. И Божественный Промысл, хранивший святого угодника, отнял разум у злоумышленников. Обезумев, они начали ходить вокруг келлии святого, не зная, что им делать, и даже забыв, зачем они пришли сюда. Умилосердившись над ними, преподобный вышел
и кротко спросил их: «Чада! Что вы здесь хотите и зачем пришли сюда?»

Они же, как безумные, не отвечая ему, продолжали кружиться до тех пор, пока по молитвам преподобного снова вернулся разум их и они очнулись как бы от сна. Сознав свой грех и вину перед подвижником, грабители, припав
к ногам его, просили прощения. Преподобный же, поучив их не красть чужого, с миром отпустил их.

После этого искушения подвижник избавлен был Божественным Провиде­нием от наветов вражьих. Путем непрестанных подвигов он восшел на высшую ступень чистоты и бесстрастия, которые снискали ему милость Божию.

Милость Божия к избраннику выразилась в следующем чудесном событии с ним. Однажды преподобный бодрствовал в молитвах, углубивши все свое вни­мание в богомыслие. Вдруг он услышал свыше Божественный повелительный голос: «Напиши мой образ!»

Страх и радость овладели преподобным от этого необычного голоса. Но опа­саясь искушения, он не тотчас приступает к исполнению повеления, ожидая дальнейшего разъяснения сего чуда. На другой же день, когда преподобный
по обычаю своему с утра бодрствовал и молился, размышляя о том, чей ему образ повелено написать, он снова услышал тот же голос, еще с большей силой го­ворящий ему: «Напиши Мой образ, Христов».

Тогда, уразумев в этом действительную Божественную волю, он попросил соловецкого иконописца Памву начертить образ Богочеловека Христа и потом уже сам тщательно изобразил его в красках. Образ этот, поставленный по по­гре­бении преподобного Елеазара против его гроба, послужил источником мно­гих исце­лений с верою приходившим и прикасавшимся к нему.

В 1620 году игумену соловецкому преподобному Иринарху случилось быть
в Москве. Когда он пришел к матери царя Михаила Феодоровича ино­­кине Марфе Иоанновне просить о нуждах своего монастыря, она спросила его об Ан­зер­ском острове и подвижниках его. Игумен сказал, что остров очень удобен для пустынножительства.

«Можно ли поставить там церковь?» — спросила Марфа Иоанновна. Игумен ответил, что это удобно, и получил на устройство храма 100 рублей, книги, ризы и иконы. Начальником одиннадцати анзерских пустынников был в то вре­мя иеромонах Варлаам. При нем и построена была в Анзерском скиту дере­вянная церковь во имя Живоначальной Троицы с приделом во имя препо­добного Михаила Малеина (Ан­гела царя).

Около 1625 года преподобный Елеазар является начальником скитян.
Без сомнения он превосходил учеников своих духовными дарованиями, напри­мер, даром прозорливости.

Так, когда приблизилась кончина соловецкого игумена преподобного Ири­нарха, преподобному Елеазару было открыто об этом от Господа. Тогда святой возвестил братии своей, что его друг и собеседник о Господе Иринарх уже кончается, что он спешит к нему, но уже не увидит его в живых. А преподобный Иринарх, в свою очередь провидя, говорил братии: «Духовный мой брат Елеа­зар плывет морем, стараясь застать меня в живых, но смотрением Божиим
не застанет». Так это и сбылось.

Мало-помалу молва о подвижнической жизни преподобного вышла далеко за пределы Поморского края и дошла даже до царского дворца. Царь Михаил Феодорович, весьма сильно скорбевший о том, что он не имеет наследника, однажды в беседе с соловецким пострижеником келарем Троицкой лавры Александром Булатниковым спросил его: «Нет ли среди вас такого праведного мужа, который бы разрешил нашу печаль?»

Александр же, зная великое дерзновение к Богу преподобного Елеазара, ответил царю: «Есть такой муж в твоей державе и, надеюсь, он может испросить вам у Бога сына».

Затем подробно рассказал о святом. Царь обрадовался и послал к преподоб­ному Елеазару самого Александра с приказанием привести его с собою в Москву. Пре­подобный прибыл в Москву и с честью был принят при дворе.

Своими речами подвижник утешал опечаленного царя. Он говорил ему
о всемогу­ществе Божием, о том, что Бог может нам дать все по вере нашей,
и в заключение сказал: «Как вот сей день, так и я уповаю на Господа, что зач­нет­ся и родится у вас сын и будет наследником вашего царства».

Обрадованный царь упросил преподобного Елеазара остаться в Чудове монас­тыре до исполнения сего события, а через несколько времени, именно в 1629 г., дейст­вительно сбылись слова преподобного — родился у царя сын царевич Алексий Михайлович. В порыве благодарности царь предлагал преподоб­ному
и почести, и власть, но он ради смирения и пустыннолюбия отказался от все­го этого. Мысли подвижника были там, в созданном им скиту. Он получил
от го­су­даря церковную утварь для скитского храма и грамоту, в которой рас­пи­сано было жалованье Анзерскому скиту и давалось право получать из казны воск, ладан и прочее. После того святой старец с миром возвратился в свой скит.

Преподобному Елеазару под конец его жизни пришлось еще раз побывать в Мос­кве. По вступлении своем на престол царь Алексий Михайлович, слыша
о подвигах преподобного и глубоко почитая его, как бы другого богодаро­ван­ного отца, пожелал видеть его лично, а посему святой Елеазар, преодолевая обычную в его летах слабость, вторично должен был ехать в столицу. Он
с ра­достью был принят и обласкан царем, исполненным веры и любви
к преподобному. Но и теперь он не искал при дворе царевом своих выгод, по-прежнему заботился лишь о ските своем. Вот почему во время пребывания пре­подобного в Москве ему дана была украшен­ная золотом грамота о выдаче от казны всего потребного для церковных нужд и содержания братии, а также был издан указ о непременном создании в Анзерском скиту каменной церкви, постройка которой, начатая еще при царе Михаиле Феодоровиче, была при­остановлена по той лишь причине, что Елеазар хотел выстроить ее в гораздо больших размерах, чем предполагалось. Одарив преподобного, царь с честью отпустил его в скит.

Теперь, казалось бы, легко могли исполниться заветные желания Анзерского пус­тынника о новой каменной церкви, и потому первой его заботой по возвра­щении в скит было приступить к ее построению. Но так как без помощи Соловецкого монастыря нельзя было построить каменного храма, то, возвра­тившись от царя, Елеазар отправился в Соловки и рассказал монастырским властям о милости царя к скиту, показал и грамоты, в которых повелевалось соловецким настоятелям заботиться об Анзерском ските, особенно о постройке в нем церкви, не считая его, однако, подчиненным монастырем. Смиренно просил преподобный Елеазар вспоможения от настоятеля и братии соловецкой. Но соловецким старцам прискорбно было, что Анзерский скит совершенно устраняется от их зависимости, и они не только отказали преподобному
в по­мощи, но и подвергли строгому взысканию за нарушение устава о монас­тырской подчиненности — посадили в тюрьму. Незло­бивый и блаженный ста­рец не разгневался на них и по смирению своему не хотел навести гнев царя
на соловян. Кротость и терпение подвижника победили все. Наконец, и по­стройка церкви началась, когда побудил к этому соловецкого насто­ятеля Илию двинский воевода.

Чудесные знамения сопровождали постройку каменного храма в ските.
На Ан­зер­ском острове не было своих кирпичных заводов. Поэтому кирпич
и дру­гие строи­тельные материалы брали из Соловецкого монастыря. Но вот наступила весна. Путь в обитель был прерван, так как за множеством плывущего льда невозможно было проехать ни на санях, ни в лодках. Строители скорбели о том, что опять приходится откладывать постройку на неопределенное время. Скорбел об этом и преподобный Елеазар, бывший уже в то время в преклонном возрасте. И вот, несмотря на свою слабость, он сам с несколькими строителями отправился в опасный путь. Путники благополучно достигли обители и насколь­ко возможно нагрузили свои лодки кирпичом и другими материалами для по­стройки. Но на возвратном пути они встретили множество льда. Страшный испуг овладел спутниками преподобного старца, осо­бенно когда громадные льдины, громоздясь одна на другую, с треском и шумом приближались к малень­ким лодкам, грозя стереть и потопить их. Не устрашился только преподобный. Увещевая и своих спутников не поддаваться испугу, он пове­лел кормчим, к их изумлению, обратить ладьи прямо против шедшего на них льда. Ужаснулись кормчие и не знали, что делать, но все-таки послушали преподобного. И тотчас совершилось великое чудо. Море оказалось послушным повелениям святого старца. Оно разбивало лед и, относя его от лодок, очищало им путь. Увидев это, спутники преподобного были страшно поражены и возблагодарили за свое спасение Господа, прославляющего святых Своих.

Так, с помощью Божией, приближалась к концу постройка храма. Но не су­дил Господь преподобному Елеазару видеть ее окончание. Неизвестно, сколько лет прожил преподобный, но он был тогда в глубокой старости, так как довольно много времени пробыл в обители Соловецкой, удалясь из мира, а потом еще сорок лет подвизался на Анзерском острове.

Чувствуя приближение своей кончины, преподобный в последний раз собрал вокруг себя всю братию. Он много поучал своих духовных чад всему полезному ко спасению и дал им письменный устав жизни иноческой. Потом святой Елеа­зар поставил вместо себя наставником своего первого ученика Никодима, заповедав ему иметь постоянную заботу о братии, а братии — слушаться своего наставника, как его самого. «Если труды мои воспомянутся перед Бо­гом, — так закончил свое прощальное слово преподобный, — со временем прославится место сие и не оскудеет никогда благодатью Божией».

После того, причастившись Святых Таин, он мирно предал дух свой Господу 13 января 1656 года и с честью был погребен своими учениками вблизи выстроен­ного его трудами храма, с восточной стороны, в часовне.

Вскоре после смерти преподобного Елеазара была окончена постройка камен­ной церкви в Анзерском скиту и она была освящена во имя Живоначальной Тро­и­цы с двумя пределами: в честь Знамения Пресвятой Богородицы и во имя пре­подобного Михаила Малеина.

Благодать Божия по молитвам преподобного не покидала его духовного на­сле­дия и места его святых подвигов. Сама Пречистая Дева сделалась Покро­вительницей скита. Один старец строгой жизни после молитвенных трудов сел отдохнуть и во сне увидал Жену, стоящую на воздухе над скитом. Простерши руки к Господу, Она молилась Ему: «Владыко Вседержителю и Господи! Призри с высоты святыя славы Своея на скит Анзерский и посети его ради человеко­любия Твоего и помилуй живущих в нем». И тотчас послышался голос с неба: «По­слан был человек в скит Анзерский, чтобы прославить его».

Проснувшийся в трепете старец узнал в молящейся Жене Пречистую Деву
и возблагодарил Господа и Богоматерь, что не отступают Они от места сего.

Как бы некоторым видимым знаком особенного присутствия здесь Богоро­дицы являются три леторасли, чудесным образом произросшие из каменного помоста алтаря под Ее образом Знамение.

Благодаря особому покровительству Божию Анзерский скит сделался местом благоговейного почитания и паломничества окрестных жителей. Много прибега­ющих сюда за духовной помощью и с верою молящихся здесь получали испол­нение прошений и исцеление недугов своих как от иконы Пресвятой Троицы, так и от мощей преподобного.

Много чудесных знамений, совершенных по его молитвам, было собрано его почи­тателями, но еще более было предано забвению. Будем и мы, благочес­тивые чита­тели, памятуя труды и подвиги преподобного Елеазара и великое дерз­новение его к Богу, прибегать к его помощи.

Мощи преподобного Елеазара, обретенные в 1757 году, почивают под спудом в каменной часовне. Память преподобного чтится местно.