ЖИТИЕ СВЯТИТЕЛЯ ТИХОНА, ЕПИСКОПА ВОРОНЕЖСКОГО

(память 13/26 августа)

При описании жития отечественных святых, утешитель­но и ободрительно для сердец наших явление земле Русской угодников Божиих, ясно доказывающее, что не ос­кудела и для нас благодать Божия, всегда восполняющая то, что оску­­девает в слабой природе человеческой. И какое торжество для Церкви Пра­вославной, прославляе­мой верными сынами своими! Господь увенчал их венцами нетления во свидетельство их подвигов и правого исповедания той Церкви, которая и доселе есть столп и утверждение истины.

Происхождение свт. Тихона самое убогое: отец его Савелий Кириллов был дьячком в Новгородской губер­нии, в селе Корецке (Короцке) Валдайского уезда, и оставил по себе вдову с пятью малолетними детьми. Бу­дущий святитель ро­дился в 1724 году и был назван Тимо­феем. Лишившись в младенчестве отца, он остался на попечении матери Домники и старшего брата Евфимия. «Как я начал себя помнить, — вспоминал впоследствии святитель Тихон, — в доме при матери нашей (отца своего я не помню) было нас четыре брата и две сестры; больший брат дьячкову должность отправлял, средний же брат был взят в военную службу, а мы все еще молодые в великой жили бедности...» При таком положении Тимофей едва ли мог надеяться получить до­статочное обра­зование даже для исполнения церковной должности пономаря. Не­кий богатый бездетный ямщик полюбил Тимофея и хотел усыновить его. Он неод­нократно просил об этом Домнику, обещая воспитать Тимофея как родного сына. Святи­тель Тихон вспоминал об этом: «Матушка моя, хотя и отказывала ему (ямщику) — жаль ей было отдать меня, — но крайний недостаток пропитания понудил ее отдать... Я хорошо помню, как, взяв за руку, она повела меня к ямщику. Стар­шего брата в то время не было дома. Когда же он возвратился, то спросил сестру: «Где матушка?» Та отвечала: «Повела Тиму ямщику». Брат, догнав ма­тушку, стал пред ней на колени и сказал: «Ямщику его отдадите — ямщиком он и будет. Я лучше с сумою по миру пойду, а брата не отдам... Постараюсь обу­чить его грамоте, тогда он сможет к какой-нибудь церкви определиться
в дьяч­ки или пономари». И матушка воротилась домой. Так таинственный Божий Промысел от самого отрочества руководил будущим великим подвижни­ком. Любовь братская спасла Тихона, она же приготовила в нем и достойного служителя Церкви. Но оставшись в доме родительском, он продолжал томиться под гнетом тяжкой нищеты, питаясь одним черным хлебом, и то очень воздер­жанно. «Когда, бывало, дома есть нечего, — рассказывал келейнику в последние годы своей жизни, вспоминая детство, — я ходил на целый день боронить землю у какого-либо богатого пахаря, чтобы он только прокормил меня». Так трудился Тимофей, живя в родительском доме до четырнадцати лет.

В 1737 году были изданы два указа императрицы Анны Иоанновны, которые со всей строгостью предписывали «сделать церковнослужительским детям разбор и лишних, особливо не учащихся, отдавать на военную службу». В Новгородской епархии, не имевшей тогда епископа, исполнение этих указов было особо ревностным.

Мать отрока Тимофея по чрезвычайной скудости от бывшего неурожая хотя и не нашла у себя достаточно средств, чтобы содержать сына своего
в ду­ховном учили­ще, однако привезла его в Новгород на рассмотрение началь­ства, надеясь еще спасти сына от военной службы. Ее надежды едва не остались тщетными: уже Тимофей был назначен к исключению из духовного звания для определения в военное училище, когда опять сжалился над ним старший брат, служивший причетником при одной из новгородских церквей. Несмотря на крайнюю нищету, решился он взять брата на свое содержание и умолил началь­ство определить его в духовное училище. И 11 декабря 1738 года он был зачислен в Новгородскую духовную славянскую школу при архиерейском доме.

В 1740 году старанием нового епископа Новгородского Амвросия духовная сла­вян­ская школа была преобразована в духовную семинарию. Из общего тысячного состава учащихся духовной школы Тимофей, как один из способней­ших к наукам, был переведен во вновь открытую семинарию и принят на ка­зен­ное содержание. Начальство Новгородской семинарии присвоило ему новую фамилию — Соколовский. О годах семинарской жизни святитель Тихон вспоми­нал впоследствии: «Я продолжал учение на казенном коште и терпел великую нужду, по недостатку потребного к содержанию и так бывало: когда получу ка­зенный хлеб, то из оного половину оставлю для продовольствия себе,
а дру­гую половину продам; куплю свечу, с ней сяду на печку и читаю книжку. Товарищи мои, богатых отцов дети, случалось, иногда найдут отопки моих лаптей и, смеясь надо мной, начнут ими махать на меня, приговаривая: “Ве­личаем тя”». Им же довелось впоследствии кадить еп. Тихону фимиам.

Юноша, всегда стоявший впереди всех своих сверстников, переходил успешно в высшие классы. Почти 14 лет обучался он в семинарии: два года грамматике и по четыре года — риторике, философии и богословию. Длительный период обу­чения связан с тем, что в недавно открытой семинарии был недостаток учителей.

В 1754 году Тимофей окончил семинарию. Один из исследователей так харак­тери­зует годы его пребывания в ней: «Во время всеобщего увлечения схолас­тикой, когда в самой семинарии, воспитавшей святителя, преобладала над всем схоластическая ученость, когда между словом и делом, между мыслью и действительностью не было ничего почти общего, когда о многом и очень хорошо говорили, но очень мало или же совсем ничего не делали, святитель За­донский был человеком совершенно чуждым указанных недостатков и проти­воречий». Тимофей был назначен препо­давателем сначала греческого языка, затем риторики и философии. Молодого учителя, отличавшегося необыкновен­ной сердечностью, скромностью и благоче­стивой жизнью, все очень любили и уважали — и ученики, и семинарское начальст­во, и новгородские архиереи.

Будущий святитель в тот период своей жизни все более прилагал ум и сердце Богу, изучая дивные пути Его и стремясь к иночеству и богомыслию. Про­мысел Божий готовил в нем доблестного подвижника и светильника Церкви Русской и, охра­няя его от опасностей, явно указывал на его высокое предназначение.

Святитель Тихон по милости Божией стяжал способность особого духовного зре­­ния. Однажды в майскую ночь Тимофей вышел из келлии и увидел разверз­шиеся небеса и дивный свет. Вскоре после бывшего ему видения он окончательно решил стать иноком.

16 апреля 1758 года, в Лазареву субботу, Тимофей Соколовский был пострижен в монашество с именем Тихон. После пострига он был вызван в Петербург, где Нов­городский епископ Димитрий (Сеченов) рукоположил Тихона во иеродиа­кона, а летом того же года — во иеромонаха. В том же году иеромонах Тихон стал преподавать философию и был назначен префектом семинарии, но недолго оставался в этой должности. Епископ Тверской Афанасий (Вольховский), хорошо знав­ший дарования и благочестивую жизнь отца Тихона, ходатайствовал
о его переводе в свою епархию. Указом Святейшего Синода от 26 августа 1759 года иеромонах Тихон был переведен в ведение Тверского архиепископа, который возвел его в сан архимандрита и назначил настоятелем Желтикова монастыря. В том же году архи­мандрит Тихон был назначен ректором Тверской семинарии и настоятелем Отроча монастыря. Одновременно он состоял присутствующим в духовной консистории и преподавателем богословия в семинарии.

Так быстро подвигался Тихон на поприще духовном, как светильник, который не мог оставаться под спудом. Многим уже было известно внутреннее его достоинство, и его ожидала высшая степень епископства. Два года провел он в должности ректора, и уроки богословия, составленные им для учеников своей семинарии, послужили основанием замечательной его книги о истинном хрис­тианстве, к нази­данию всей отечественной Церкви, так как сам он был весь проникнут духом Св. Писания и творений отеческих. Тихон по своему глу­бокому смирению никогда не думал, что он может когда-либо достигнуть степени епископской, но Промысл Божий таинственно указал на него верховным пастырям Русской Церкви.

Однажды в день Пасхи, на Божественной литургии, во время Херувимской песни, подошел он вместе с другими пресвитерами к архиерею, который вынимал частички у жертвенника, и на его обычное прошение «Помяни мя, владыко святый» преосвященный Афанасий, забывшись, отвечал: «Епископство твое да помянет Господь Бог во Царствии Своем». Смутился смиренный архимандрит, но архипастырь, улыбаясь, сказал ему: «Дай Бог вам быть епископом». А в этот самый день митрополит Димитрий, первенствующий член Синода, вместе
с епископом Смо­ленским Епифанием избирали викария в Новгород. Уже были написаны имена семи кандидатов, выбор коих должен решиться по жребию, когда Смоленский епископ просил приписать к ним еще имя Тверского ректора, и хотя митрополит заметил, что он еще молод, однако велел записать. Три раза метали жребий, и три раза выпадал жребий Тихона. «Видно Богу так угодно, — сказал Димитрий, — хотя и не туда я думал его назначить, а в архи­ман­д­риты Сергиевой лавры».

13 мая 1761 года архимандрит Тихон был хиротонисан во епископа Кексгольм­ского и Ладожского, викария Новгородской епархии, с тем, чтобы, управляя Хутынским монастырем, быть викарием архиепископа Новгородского. Так, на 37-м году жизни, через семь лет по окончании семинарского курса и через три года по принятии монашества, архимандрит Тихон по воле Божией был облечен архиерей­ским саном.

С любовью встретили новгородцы своего нового пастыря, воспитанного
в их кругу, которого издавна привыкли уважать по его монашеской жизни. Многие из его товарищей, которые смеялись над его лаптями, были уже тогда свя­щенниками и диаконами в Новгороде. С большим смущением предстали они своему владыке, ожидая от него укоров, но владыка Тихон встретил их кротко, как некогда Иосиф братьев своих в Египте, словом мира: «Не бойтесь, я Божий». Епископ Тихон, улыбаясь, напомнил их детские годы: «Вы на меня махали отопками, а теперь будете кадилами махать, — и, видя их смущение, прибавил, — я это шутя вам говорю». Сестра Тихона, жившая в Новгороде, видела торжественную встречу брата своего и не смела к нему явиться, но он сам пригласил ее на другой день и они вспомнили со слезами тяжкие годы своего детства в крайней нищете. «Ты, родная, никогда не наскучишь мне, — говорил ей Тихон, — потому что я тебя почитаю как старшую сестру». Но не больше месяца прожила она под кровом братским — сам он отпевал ее.

Недолгое время суждено было святителю находиться в Новгороде — немногим более года. 3 февраля 1763 года, после кончины епископа Воронежского и Елец­кого Иоанникия (Павлуцкого), он получил новое назначение на Воронежс­кую кафедру.

Воронежская епархия, в состав которой помимо Воронежской губернии вхо­дили некоторые города Тамбовской, Орловской и Курской губерний, а также земля Войска Донского, нуждалась тогда в преобразованиях. До 800 церквей и более 800 тысяч жителей составляли обширную паству святителя Тихона, но она была лишена всех вещественных средств, потому что в это самое время были отобраны церковные имущества, а положенные по новым штатам оклады еще не про­изводились. Напрасно писал о том свт. Тихон к властям светским и духовным, представляя затруднительность своего положения, упадок образова­ния духовного, разрушение самих зданий церковных и убожество соборной церкви.

Еще большим бедствием в жизни Воронежского края был раскол. Широкие степи Дона сде­лались с конца XVII века удобным и излюбленным местом укрытия преследовав­шихся правительством старообрядцев и сектантов. Нелегко было святителю Тихону бороться с нестроениями церковной жизни. Его добрым намерениям ставились препятствия как со стороны отдельных лиц, так и со сто­роны всякой власти. Поэтому он должен был искать себе помощи свыше и в силе своего духа, в благо­датном обилии пастырской своей ревности.

Одновременно занялся святитель и сооружением вещественных храмов, и обнов­лением нерукотворенных, которые составляли Церковь Бога живаго
(2 Кор. 6, 16), особое внимание обращая на развитие и правильную постановку школьного духовного образования. Так как кафедральный собор его приходил в совершенную ветхость, святитель Тихон на другой же год своего прибытия одним только подаянием начал строить другой каменный Архангельский собор, который имел утешение довершить во время своего управления. Вместо семи­нарии нашел он в архиерейском доме на скудном иждивении одно только убогое училище славянского языка, потому что по новым штатам были унич­тожены прежние сборы с имуществ церковных. Свт. Тихон старался, сколько мог, поддерживать своими средствами эту школу, завел и другие по городам и, как только получен был первый незначительный оклад, немедленно собрал
в Во­ронеже полную семинарию (1765 год) и выписал для нее духовных учителей из Киева и Харькова, так что в короткое время она достигла цветущего состоя­ния. И могло ли быть иначе, когда сам пастырь непрестанно о ней заботился, зная, что она послужит для нравственного утверждения вверенной ему паствы. Часто посещал он классы и знакомился с характером учеников, действуя
на них личным своим присутствием, гораздо более нежели через доверенных людей. Он указывал им какого лучше держаться порядка для образования юношей, отмечал назидательные места из духовных писателей и сам словесно поучал учеников; отличавшихся между ними ободрял подарками, вручая книгу или платье, иногда поощрял и денежным жалованием или принимал их
на полное казенное содержание. И сверх того, святитель учредил для семинарис­тов по воскресным дням открытое преподавание Закона Божия в соборном храме.

Святитель весьма хорошо чувствовал, что для нравственного усовершенство­ва­ния своей паствы прежде всего необходимо подготовить достойных пастырей, непос­редственно ею руководящих. Духовное образование имело также решающее зна­чение в борьбе с расколом и сектантством. Поэтому-то его первой заботой была как организация школ для бедных детей духовенства, так и для самого духовенства. Вскоре по своем приезде он написал для духовенства особую книжку под названием «Должность священническая о седми таинствах» и ра­зослал ее по всем монастырям и приходам для безмездной раздачи священни­кам. Книжка свт. Тихона была как малый катехизис, в котором излагалось по вопросам и ответам учение о каждом таинстве с убедительным внушением благоговейно совершать их. В следующим году дополнил он сей катехизис, присовокупив к нему более подробное наставле­ние «О таинстве покаяния» для руководства неопытных священников при испове­ди: как им беседовать
с людьми, хотящими раскрыть пред ними свою душу. Не довольствуясь тем, написал он еще год спустя «Окружное послание» духовенству своей паствы, внушая пресвитерам скромное и трезвенное житие, братолюбие взаимное и любовь к прихожанам и напоминая словами евангельскими высокий долг их звания. И на духовные должности святитель старался ставить лиц достой­ных и особо требовал, чтобы каждый священнослужитель имел Новый Завет и ежед­невно его читал. В то же время начертал и руководство для духовных прав­ле­ний с увещанием блюсти правосудие и присягу. Таким образом ничего не было забыто заботливым архипастырем для вразумления поставленных на духовной страже.

Святитель Тихон был близок народу как по своему убогому происхождению, так и по первоначальному воспитанию, а потому особенно любил людей простого звания и умел с ними сближаться искренним словом, которое доступно было сердцу каж­дого. Соображаясь с духовной нуждой народа, добрый пастырь сос­тавил четыре малые книжки под заглавиями «Краткое увещание для всегдашней памяти о смер­ти», «Заметки из Св. Писания для возбуждения грешников от греховного сна», «Наставление во взаимных обязанностях родителей и детей», «Плоть и дух — взаимная их борьба в человеке». Святитель велел священникам прочитывать сии книжки народу вместо церковных поучений.

В Воронежском крае еще имели место давние языческие обряды. Особенно сильно возмущался дух святителя существованием «годового торжества» в честь языческо­го божества Ярилы, сумасбродством и пьянством во время масленицы.

В творениях его, появившихся в Воронеже, читаем: «Души многих находятся в худом состоянии... расслаблены, разболелись, требуют врачевства и целитель­ного пластыря»; «христианской веры и жития равного и следов не видано»; «пре­дерзости, злодеяния, насилования, озлобления и прочия беззакония от злых и пагуб­ных людей все более и более умножаются»; «многие, нынешнего наипаче века, люди то до болезни, то до старости, то до смерти отлагают покая­ние... грех тяжкий, и точно прелесть диавольская. Знак есть крайнего
о спа­сении нерадения и сна греховного».

Святитель Тихон против этого принимал самые решительные меры. Однажды он сам явился на праздник Ярилы. Видя пред собою святителя, одни «от стыда разбежались с площади игрища», другие «в угрызении совести» молча пали к ногам святителя, третьи «в горячности своего покаяния испрашивали прощения». Игрищные и торжищные палатки в присутствии святителя были разрушены.

А на другой день архипастырь созвал к себе в обитель всех городских свя­щенников и лучших граждан и в обличительном слове объяснил им все безоб­разия бывшего торжества, умоляя навсегда его оставить. В ближайшее воск­ресенье назначил он всенародное собрание в кафедральном соборе и там опять произнес сильное слово против языческого требища. Изложив сперва до какой степени оно беззаконно и недостойно христиан, напомнил он православ­ным, что они записаны в воинство Христово и уже отреклись при святом крещении от сатаны и его ангелов, но, забыв свое высокое звание, начинают бес­чинствовать и от беззаконных игр доходят даже до смертоубийства в угож­дение диаволу, ибо это требище установлено еще со времен язычества. Потом обратился к священникам, которые поставлены на страже дома Божия, и напомнил им строгую их ответственность, если допустят по своей беспечности погибель христианских душ. Не убоялся он сказать сильное слово и светским вла­стям, присутствовавшим в соборе, чтобы твердо исполняли долг свой, наб­людая за благочинием народа. И отцов семейств, и старейших из горожан про­поведью увещевал: не оставаться равнодушными к такому позору, но удержи­вать детей своих и подчиненных от участия бесовских требищах, чтобы не дать случая врагам Православия кощунствовать над Святой Церковью и обесславить самый город, где совершается такое хульное празднество, которого недостойное имя должно бы истребиться из памяти народа.

Слово сие, одушевленное простосердечием и пастырской ревностью, имело удиви­тельный успех; рыдания в церкви заглушали голос проповедника, все покаялись с сокрушением сердца, и к вечной славе доброго пастыря языческий обычай навсег­да был оставлен в Воронеже. Это было торжество христианства и любви достойное первых времен проповеди слова Божия. Тихон смиренно благодарил Бога за даро­ванный ему успех. Простотой и силой проповеди святи­тель Тихон также вернул в Православие не одну тысячу старообрядцев. «Влияние его на раскольников было велико, — отмечает историк. — Даже наиболее упорст­вовавшие из них, не возвра­тившиеся в лоно Православия, несомненно, чтили его».

Святитель Тихон был чрезвычайно деятелен, ни одной свободной минуты
у него не проходило напрасно, он все слишком близко принимал к своему любвеобильному сердцу. Заботясь об пастырях и о пасомых, святитель
не за­бывал и о церковном благолепии: о ремонте и благоустройстве храмов,
о церковной утвари, священных сосудах и святых иконах. Ни одной праздничной церковной службы не пропускал святитель Тихон и не оставлял без назидания свою паству. В своих поучениях он особенно ополчался против сребролюбия и различных видов хищения, безнравст­венных увеселений, против роскоши, скупости и недостатка любви к ближним. Святитель смело обличал во всей наготе и безобразии эти и им подобные пороки.

Случалось, однако, кроткому пастырю терпеть и осуждение за свою благо­честивую ревность, ибо не везде находил благоприятную почву для сеяния слова Божия. Немощным людям не нравилось иногда, что святитель во время общего бедствия налагал особые посты на граждан, но страх оскорбить его зас­тавлял повиноваться, ибо уже заживо видели в нем угодника Божия и гово­рили между собою: «Нельзя не послушаться. Богу пожалуется». Действи­тельно, бывали случаи, когда Господь видимо наказывал ослушников. Ехал однажды Тихон на погребение по­мещика через село Хлевное, по Московской дороге. Там грубые жители долго задержали его, не давая лошадей, под предлогом будто их нет, когда, напротив, были ими весьма богаты. Вскоре после того пали у них почти все лошади, так что они пришли в крайнюю бедность и почувствовали вину свою, что оскорбили человека Божия. Несколько лет спустя, когда уже Тихон жил на покое в Задонске, они пришли просить у него раз­решения в вине своей, жалуясь, будто кроткий святитель их проклял. Тихон лежал больной и не мог принять их, но велел сказать им, что никогда и
не думал их проклинать, а только Бог их наказал за неуважение к своему пастырю.

Постоянные труды и заботы, от которых святитель Тихон никогда не имел отдыха, также неприятности и частые затруднения при исполнении благих наме­рений сильно расстроили здоровье святителя. Епископ Тихон сожалел, что не может с прежней неутомимостью трудиться на пользу Церкви Божией. И в 1767 году он вынужден был оставить управление епархией и удалиться на покой. Ему была назначена пенсия и дозволено жить там, где он пожелает.

Недолговременна была церковно-общественная деятельность святителя Тихона на Воронежской кафедре — четыре года и семь месяцев, но и за такой сравни­тельно короткий срок он оставил благотворный след в области духовного прос­вещения, и в церковном благоустройстве, и в миссионерском деле. После ухода за штат свт. Тихон более 15-ти лет пребывал на покое в монастырях Воро­нежс­кой епархии: до 1769 года — в Толшевском Спасо-Преображенском мо­настыре, а затем — в Задонском монастыре.

Уединенный Толшевский монастырь, за сорок верст от Воронежа, привлек к себе внимание святителя глубокой своей тишиной среди дремучих лесов. Он над­еялся, что свежий воздух и спокойствие при сельских работах восстановят его силы, но болотистая местность оказалась неблагоприятной для его здоровья. Более года колебался святитель и наконец на следующий 1769 год, во время Ве­ликого поста, решился переменить место, избрав для своего мирного убежища обитель Задонскую, благоприятную по климату, где водворился навсегда
в неболь­шом каменном доме, пристроенном к колокольне у самых ворот.

Поселившись в этом монастыре, святитель Тихон стал великим учителем хрис­тиан­ской жизни. В те годы он написал свои лучшие духовные произведения, в которых с глубокой мудростью развил идеал истинного монашества. Это «Пра­вила монаше­ского жития» и «Наставления обратившимся от суетного мира». Этот идеал святитель воплотил и в жизни своей. Он строго хранил уставы Церкви и ревностно (почти ежедневно) посещал храмы Божии, часто сам пел и читал на клиросе, а со време­нем по смирению совсем оставил учас­тие в со­вершении служб и стоял в алтаре, благоговейно ограждая себя крестным знамением. Любимым келейным занятием его было чтение житий святых и святоотеческих творений. Псалтирь он знал наи­зусть и в пути обычно читал или пел псалмы. Своей жизнью святитель учил всех окружающих тому, как надо жить, чтобы спастись. Подвижническая жизнь святи­теля Тихона, его неземная доброта утверждали людей в мысли о высоком достоинстве христианской веры.

По мере укрепления сил своих святитель стал испытывать сердечную скорбь о своей мнимой праздности, как это свойственно людям деятельным, которые внезапно чувствуют себя на свободе. Обилие времени точно так же тяготило его душу, как некогда и недостаток его для пастырских занятий. Ему казалось, что он совершенно бесполезен для общества, а между тем получает пенсию за прежнюю службу. К тому же укорял себя даже и в том, что принял, хотя и на краткое время, сан епископский, считая себя недостойным его. Такие мрачные думы волновали его сердце, и он часто о том говорил своим присным; писал даже первенствовавшему в Св. Синоде митрополиту Гавриилу, который знал его лично и уважал. Думая его успокоить, митрополит предложил ему в управ­ление Валдайский Иверский монастырь, близ места его родины, но Тихон
не решался, борясь с помыслами, еще однажды пере­менить место, избранное им для покоя. Но, совершенно покорив себя воле Божией, твердо сказал: «Хотя умру, а не выйду отсюда!» И с этой минуты стал спокойнее. Еще его успокоило слово простого старца, как тайное указание Промысла Божия. Был в Задонске некто Аарон, уважаемый им за строгую жизнь. Однажды келейник святителя, встретив инока у святых ворот, сказал, что преосвященный имеет непременное желание выехать из Задонска в Новгородскую епархию. Аарон отвечал: «Божия Матерь не велит ему отсюда выезжать». Когда келейник передал ему слова старческие, святитель Тихон смиренно отвечал: «Да я не поеду отсюда» —
и порвал уже приготовленную просьбу. Совершенно отложив всякую мысль
о пере­мещении из Задонска, он решился посвятить себя вполне служению ближним, чтобы быть полезным Церкви, хотя и не на кафедре святительской.

Любил святитель беседовать с каждым о спасении души. Он собирал вокруг себя детей и учил их молиться Богу, входил в разговор с крестьянами и учил любви к труду и страху Божию, делил скорби несчастных. Иногда выезжал
к знакомым, и чаще тогда, когда не ожидали его, но имели нужду в его советах. Нищих стекалось к нему множество, и всем им раздавал он милостыню, когда возвращался из церкви, или на крыльце через келейников, но ни в какое время никому не отказывал из убогих. Часто вступал сам в беседу с монастыр­ской братией, с послушниками и простыми богомольцами, допуская каждого к себе под благословение и стараясь по возможности утаить от них высокий свой сан, чтобы свободнее раскрывали пред ним свою душу; посему встречал их на дворе или у своего крыльца в простой иноческой одежде, расспрашивал о нуждах и трудах, и для каждого у него было назидательное слово. Кроме устных бесед, вел благочестивую переписку, излагая мысли в письмах. Когда слу­чалось, что кто-либо из соседних крестьян пострадал от неурожая или пожара, добрый пастырь давал ему по возможности пособие деньгами, которые сам заимствовал у благодетелей. Если же кто из богомольцев доро­гой заболевал, то принимал его в свой дом и держал до выздоровления, а иным посылал на дом пищу или лекарства; никто из болевших среди монастырской братии
не оставался без его призрения. Не только людям простым оказывал он помощь, но и сиротам из дворянского звания не отказывал. Пользуясь общим уважением, ходатайствовал в судах за притесняемых и давал от себя просительные письма, которые имели благоприятное влияние. Поэтому можно судить, до какой степени было к нему привязано все окрестное население.

Сострадал чадолюбивый пастырь и заключенным в тюрьмах за долги и за преступ­ления и нередко посещал их. Заключенные встречали его как отца, и он радушно садился между ними, будто в кругу семьи, расспрашивал каждого о вине его и старался пробудить в нем раскаяние или внушить терпение для пере­несения своей участи.

Святителю Тихону обязана своим возрождением и женская Знаменская обитель в г. Ельце. Случился большой пожар в 1769 году, от которого сгорел деви­чий мона­стырь, и все монахини были переведены в Воронеж. Одна только пос­лушница решилась по благословению святителя водвориться на пепелище бывшей обите­ли, ибо он предсказал, что по молитве усопших стариц опять возоб­новиться обитель. Послушница нашла там убогую старицу, которая уст­роила себе келлию из камен­ного погреба, и мало-помалу собралось к ним несколько сестер. При пособии святителя и одного из благочестивых граждан елецких соорудилась небольшая деревянная церковь во имя Знамения Богоматери и обра­зовалась при ней община, которая и возведена была в женский монастырь.

С годами святитель Тихон все более увеличивал свои подвиги. Жил святитель в самой простой обстановке: спал он на соломе, накрываясь овчинным тулупом. Трапеза его была самая скудная, но и тут он говаривал, как бы упрекая себя в рос­коши: «Слава Богу, вот какая у меня хорошая пища, а братия моя: иной бед­ный в темнице сидит, иной без соли ест — горе мне окаянному». Одежду имел самую простую, потому что он хотел быть иноком и подвижником
в полном смысле слова. В баню никогда не ходил и не любил, чтобы ему прис­луживали, разве только когда бывал болен. Смирение его доходило
до того, что на насмешки, которые нередко сыпались ему вслед, святитель
не обращал внимания, делая вид, что их не слышит, и говорил после: «Богу так угодно, что служители смеются надо мною, — и я достоин того за грехи мои». Часто говорил он в подобных случаях: «Прощение лучше мщения». Всю свою жизнь святитель «досады, скорби, обиды радостно терпел еси, помышляя, яко венец без победы, победа без подвига, подвиг без брани, а брань без врагов не бывает» (6-я песнь канона).

В минуты искушений затворялся он в келлии и, повергаясь на землю, с ры­данием молил Господа избавить его от лукавого. Большую часть ночи проводил в бдении и молитве и только на рассвете давал себе часа четыре покоя и еще около часа после обеда. Потом выходил на прогулку в монастырский сад, уда­ляясь куда-нибудь в чащу деревьев, но и тут любил погружаться в богомыслие. Плодом его размышле­ний о природе и о людях были творения, которые святитель завершил на покое, «Сокровище духовное, от мира собираемое» (1770 г.), «Об истин­ном христианстве» (1776 г.).

Подвигами самоотречения и любви душа святителя возвысилась до созер­цаний небесного и прозрений будущего. Он предсказал много из судеб России, в частно­сти, говорил о победе России в Отечественной войне 1812 года. Не раз святителя видели в духовном восхищении, с измененным и просветленным лицом, но он запрещал говорить о том.

За три года до кончины святитель Тихон каждый день молился и со слезами просил Бога: «Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих!» И вот однажды на утренней заре он услыхал тихий голос: «В день недельный будет конец жизни твоей». Это святитель открыл своему ближайшему другу отцу Митрофану. Духов­ный благодатный мир, который наступает после борьбы,
в то время уже обитал в святой душе подвижника.

В праздник Рождества Христова 1779 года святитель в последний раз был в храме на Божественной литургии. 29 января 1782 года святитель составил духовное завещание, в котором, воздав славу Богу за все Его благодеяния
к нему, словами апостола Павла выразил упование на милость Божию и за пределами земной жизни. Свою кончину святитель предузнал и предсказал за три дня, позволив в тот день всем знакомым приходить к нему прощаться.
13 августа 1783 года, «в день недельный», в шесть часов сорок пять минут утра душа святителя разлучилась с телом. «Смерть его была столь спокойна, что он как бы заснул». Так окончил свою многотрудную жизнь на 59-ом году от рож­дения святитель Тихон Задонский.

До самого дня погребения множество поселян и городских жителей из Ельца и Воронежа приезжали в обитель и требовали панихид над усопшим, так что не доставало иеромонахов для службы и нужно было содействие окрест­ных священников. После отпевания, которое совершилось только 20 августа, тело блаженного Тихона руками священников было перенесено под алтарь со­борной церкви в спе­циально приготовленный для него склеп.

Благоговейно была чтима память святителя Тихона в Задонске не только теми, которые знали его лично, но и теми, которые о нем только слышали или чи­тали его назидательные творения. Панихиды о святителе непрестанно совер­шались над его гробницей, и вскоре после его блаженной кончины начались знамения и исцеле­ния, свидетельствовавшие о его небесной славе.

И 12 августа 1861 года святитель Тихон был причислен к лику святых Русской Церкви. На следующий день в г. Задонске при огромном стечении па­лом­ников со всех концов России митрополитом Санкт-Петербургским и Ла­дожским Исидором (Никольским) в сослужении многочисленных иерархов и духовенства были откры­ты мощи святителя Тихона. В день памяти свт. Тихона была совершена соборная литургия, после которой начался крестный ход со свя­тыми мощами не только кругом собора, но и вокруг обители Задонской, где он и почил от трудов своих. Умилительное зрелище было. Весь монастырский двор, все крыши, ограда и высокая колокольня были унизаны народом, который, держась друг за друга, сидел так с раннего утра, чтобы только занять места; даже все деревья монастырские были покрыты людьми. Народ бросал убрусы и полотна по всему протяжении крестного пути; холсты и полотенца летали по воздуху через головы проходящих, так что более чем на аршин высоты (0,71 м) накидано их было по той дороге, где проходило шествие, и собрали до 50 тысяч аршин холста, которые были розданы убогим, чтобы святитель Тихон и в день своего прославления, как бывало при жизни, одевал убогих. Так светильник был водружен на свещнице, «да светит всем, иже в храмине суть». И днем памяти святителя Тихона установлено 13/26 августа.