Святитель Феофан, в миру Георгий Васильевич Говоров, родился 10 января 1815 года в селе Чернавское Елецкого уезда Орловской губернии.

Его отец Василий Тимофеевич Говоров был священником Владимирской церкви села Чернавское и всю жизнь отличался глубоким благочестием. Мать святителя Татьяна Ивановна происходила из священнической семьи и имела тихий, кроткий нрав и любвеобильное сердце.

Первоначальное образование отрок Георгий получил в родительском доме. Благочестивые родители старались дать ему воспитание в духе христианской любви и церковности. Уже в детстве у Георгия стали проявляться яркие черты его характера: от отца он унаследовал живость и чистоту ума, от матери — нежное, любящее сердце, кротость, скромность и впечатлительность.

В 1823 году отрок Георгий поступил в Ливенское духовное училище. Способ­ный, хорошо подготовленный отрок Георгий легко прошел курс духовного учи­лища и через шесть лет (в 1829 году) в числе лучших учеников был переведен в Орловскую семинарию. Во главе ее стоял тогда архимандрит Исидор — впо­следствии известный иерарх Русской Православной Церкви. Георгий Говоров
с большим интересом изучал преподаваемые науки, но особенный инте­рес возбудили в нем уроки психологии. В годы учебы, после паломничества в За­­дон­ский монастырь, где по­чивали мощи святителя Тихона Задонского, в то время еще не прославленные, у Георгия появилось необычайное, все более возрастающее благоговение к святи­телю Тихону Задонскому.

Отлично окончив семинарию в 1837 году, Георгий Васильевич Говоров по­лучает назначение в Киевскую духовную академию, которая в те годы нахо­дилась в цве­тущем состоянии. Киевский митрополит Филарет (Амфитеатров), прозванный за святость жизни «Филаретом благочестивым», уделял очень боль­шое внимание развитию внутренней духовно-религиозной жизни студентов академии. Это было цветущее время как по доброму нравственному направлению жизни академии, так и по обилию талантов и профессорской корпорации.
В академии завершилось образование и ясно определилось общее направление нравственной жизни Геор­гия Говорова.

В профессорских ведомостях он аттестуется как студент, обладающий весь­ма хоро­шими способностями, отличающийся усердием и имеющим отличные успехе в науках. Любимыми предметами будущего архипастыря были предметы богословские и в особенности Священное Писание и Церковное красноречие. Академиче­ская инспекция постоянно характеризовала его как человека «весьма скромного», «честного поведением», «отличающегося благонравием, исправ­ностью в отношении своих обязанностей, любовью к богослужению» и как «пода­ю­щего пример другим». Все эти добрые качества нравственного поведения студента Георгия Говорова предуказывали его путь к иноческой жизни.

Благодатное влияние оказали на Георгия Киево-Печерская лавра и другие киев­ские памятники священной истории, являющиеся красноречивыми свидетелями подвигов русского иночества. Юный студент нередко посещал Киевскую лавру, где переживал возвышенные религиозные настроения. Впечат­ления о подобных посещениях были настолько глубоки и сильны, что святи­тель до конца жизни с восторгом вспоминал о них: «Киевская лавра — незем­ная обитель».

В последний год своей учебы Георгий Говоров решил всецело посвятить себя служению Святой Церкви в иноческом чине. 1 октября 1840 года, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, он подал академическому начальству проше­ние о пострижении в монашество, в котором писал: «Имея постоянное усердие к занятию бого­словскими предметами и к уединенной жизни, я, чтобы соеди­нить то и другое на предлежащем мне служении Церкви, положил обет посвя­тить жизнь свою монашескому званию».

С разрешения академического и высшего духовного начальства 15 февраля 1841 г. он принял постриг с именем Феофан. Чин пострижения был совершен
в Свято-Духовской церкви Киево-Братского монастыря ректором академии архи­манд­­ритом Иеремией, который был впоследствии архиепископом Нижегородским.

С апреля 1841 г. Феофан тем же Иеремией (в то время уже епископом Чи­ги­ринским, викарием Киевского митрополита) в большом Успенском соборе Киево-Печерской лавры рукоположен был в иеродиакона, а 1 июля — в иеромонаха.

Во время этой важной перемены в своей жизни иеромонах Феофан продол­жал учебу в академии и писал курсовое сочинение на тему: «Обозрение под­законной религии». Он успешно сдал выпускные экзамены, а курсовое сочи­­не­­ние академи­ческим ученым советом в числе лучших было отослано в Синод
на рас­смот­рение. Постоянный член Синода митрополит Московский Филарет, строгий ценитель богословских сочинений, своим мудрым и проницательным взором заметил даро­витость и трудолюбие отца Феофана.

В 1841 г. иеромонах Феофан в числе первых закончил академию со сте­пенью магистра. Началось время его служебной деятельности на учебно-вос­питательном поприще.

27 августа 1841 года иеромонах Феофан был назначен ректором Киево-Софийского духовного училища, которое находилось под непосредствен­ным наблюдением Киевского митрополита Филарета. Но недолго трудился отец Фео­фан в Киевском училище: 7 декабря 1842 года он был назначен инспектором Новгородской семи­нарии. Три года иеромонах Феофан был в Новгороде. За это короткое время он успел проявить себя как талантливый воспитатель и пре­крас­ный преподаватель психологии и логики.

Высшее духовное начальство высоко ценило нравственные качества и незау­ряд­­ные умственные способности иеромонаха Феофана, и потому 13 декабря 1844 года он был переведен в Петербургскую духовную академию на должность бакалавра по кафедре нравственного и пастырского богословия.

Сознавая великую ответственность перед Богом в деле духовного воспитания юно­шества, отец Феофан стремился действовать на будущих пастырей своей большой добротой, любовью и кротостью. Свой взгляд на духовно-педаго­ги­ческую деятель­ность потом он выразил следующими словами: «Воспитатель должен пройти все степени христианского совершенства, чтобы впоследст­вии в деятельности уметь держать себя, быть способным замечать направления воспитываемых и потом дей­ствовать на них с терпением, успешно, сильно, пло­дотворно. Это должно быть сословие лиц чистейших, богоизбранных и свя­тых». К преподаваемым предметам иеромонах Феофан относился с большим вниманием. Оставив филосовско-умозри­тельные методы работы, молодой богослов опирался на опыт аскетический и пси­хологический. Главными после Священного Писания и творений святых отцов источниками его лекций были жития святых и психология.

1 февраля 1845 года отец Феофан был назначен помощником инспектора акаде­мии, а с 20 мая по 4 августа 1846 года он исполнял обязанности инспек­тора. За ревностное исполнение этих обязанностей, засвидетельствованное академическим начальством, иеромонах Феофан был во второй раз удостоен благословения Свя­тейшего Синода, а 25 мая 1846 года — и звания соборного иеромонаха Александро-Невской лавры.

Иеромонах Феофан был глубоко предан важному делу христианского вос­питания, однако его влекло другое, а именно — уединенная монашеская жизнь. Его учебная работа соединилась с административными и хозяйственными забо­тами, к которым не лежала его душа, а поэтому внутренне он не был удовлет­ворен служебной деятельностью. Дух его стремился в более сродную ему сферу иноческого жития и молитвенного общения с Богом.

Вскоре представился случай к удовлетворению духовных потребностей отца Фео­фана. 21 августа 1847 года по собственному желанию он был назна­чен чле­ном Духовной Миссии в Иерусалиме. И 14 октября 1847 года Миссия
в пол­ном составе отбыла из Петербурга в Палестину.

Шестилетнее пребывание на Востоке имело для иеромонаха Феофана большое духовное и нравственное значение. Посещая древние обители, он неутомимо изучал писания святых отцов по древним рукописям, знакомился с уставом
и житиями древних подвижников восточных обителей и святой Афонской горы.

Молодой аскет вошел в тесную связь с афонскими старцами, которые ока­­зали благотворное влияние на направление его духовной жизни и впослед­ствии способствовали изданию его сочинений. Здесь, на Востоке, отец Феофан основательно изучил греческий и французский языки, познакомился с еврей­ским и арабским.

В 1853 году началась Крымская война. 3 мая 1854 года члены Русской Ду­хов­ной Миссии были отозваны из Иерусалима в Россию. За свои труды в Мис­­сии иеромонах Феофан был возведен 4 апреля 1855 года в сан архиманд­рита
и 12 апреля назначен в Петербургскую духовную академию бакалавром по ка­федре канонического права, а через полгода — на должность ректора Олонецкой духовной семинарии.

В исполнении должности ректора семинарии архимандриту Феофану пред­стояло много дел и хлопот. Олонецкая духовная семинария в это время была еще совершенно не устроена, даже не имела своего здания. Архимандрит Феофан занимается организацией строительства здания для семинарии. Однако главной заботой, отвечавшей высоким стремлениям души отца Феофана, было воспи­тание учащихся Олонецкой семинарии.

Помимо семинарии на архимандрита Феофана были возложены многие дела по епархии из-за отсутствия Олонецкого архиепископа Аркадия, который был вызван в Санкт-Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. Исполняя пору­чения в этой сфере, он должен был соприкасаться с жизнью и деятель­ностью приходского духовенства. 17 октября 1855 года отец Феофан определен членом Олонецкой духовной консистории. Архимандрит Феофан заботился
об улучшении проповеднической деятельности приходского духовенства и выра­ботал целый ряд мер борь­бы с расколом, который утвердился в форме данилов­щины, филипповщины, аристовщины и странничества.

В 1856 году архимандрит Феофан был назначен на должность настоятеля по­соль­­ской церкви в Константинополе. Выбор отца Феофана на столь важный и ответственный пост обусловливался тем обстоятельством, что он был хорошо знаком с православным Востоком и был вполне подготовлен к этой должности.

Константинопольская Церковь в это время переживала большие трудности в связи с распрей греков с болгарами. Русское правительство и Святейший Си­нод, озабо­ченные скорейшим прекращением этой распри, поручили архима­нд­риту Феофану собрать сведения, которые могли бы осветить положение греко-болгарской распри. Отец Феофан исполнил возложенную на него миссию и представил от 9 марта 1857 года отчет, в котором писал о движении среди бол­гар и о состоянии Константино­польского патриарха. Этот отчет имел впо­след­ствии большое значение при обсуж­дении греко-болгарской распри Святей­шим Синодом Русской Православной Церкви.

Своей симпатией к болгарскому народу, сочувствием к его законным требо­ваниям, своим искренним желанием помочь им отец Феофан снискал себе боль­шую лю­бовь среди болгар. Озабоченный сложной ситуацией в Болгарской Церкви архимандрит Феофан не забывал и о благе Константинопольской Церкви. Он близко познакомился с внутренней жизнью Константинопольского пат­ри­арха, епископов, священников, содержанием церквей и духовенства, и ему открылась бедственная картина. Обо всем этом отец Феофан писал в своем отчете, взывая о помощи к «великодушной» России, которой «не следует остав­лять своей матери по вере в этом беспомощном состоянии».

Во время своего пребывания в Константинополе архимандрит Феофан забо­тился и о русских, которые здесь жили, и предложил русскому правительству устроить в Константинополе госпиталь для русских матросов и паломников
и просил также устроить «братство с церковью».

На православном Востоке он собрал много драгоценных жемчужин свято­отеческой, главным образом аскетической письменности. Но недолго архиманд­риту Феофану пришлось быть в Константинополе: ему предназначалось новое, более ответственное поприще служения Церкви и Отечеству.

13 июня 1857 года указом Святейшего Синода архимандрит Феофан назна­чается на должность ректора Санкт-Петербургской духовной академии. Подчи­няясь дейст­вию Промысла Божия, он в течение двух лет возглавлял высший рассадник духов­ного просвещения в Санкт-Петербурге.

Как ректор, архимандрит Феофан посещал лекции профессоров, присутст­вовал на экзаменах, следил за всем ходом учебного дела в академии. Особое внимание он обращал на воспитательную работу во вверенной ему академии. Одновременно отец Феофан усиленно занимался редакторской и богословской работой. Свои сочинения он публиковал главным образом в академическом жур­нале «Христиан­ское чтение», который выходил тогда под его наблюдением.

Время ректорства архимандрита Феофана совпало с празднованием
50-ле­тия от­крытия Петербургской духовной академии. Для проведения празд­нования юбилея, которое состоялось 17 февраля 1859 года, ректору пришлось понести много трудов. Святейший Синод наградил отца Феофана орденом святого князя Владимира III степени.

Недолго после этого события отцу Феофану пришлось быть ректором. Все­благому Промыслу Божию угодно было возвести его в сан епископа, да будет всем, ищущим спасения, светильником горящим и светящим.

29 мая 1859 года состоялось наречение его во епископа Тамбовского
и Шац­кого. В речи при наречении епископа архимандрит Феофан сравнил свою жизнь и разно­образную деятельность с шаром, без грохота и шума катя­щимся туда и сюда, по направлению сообщаемых ему ударов. Отец Феофан выразил свою покорность воле Божией, свое смирение и недостоинство. В том же слове, обращаясь к сонму архипастырей, он поведал, что имеет тайное же­ла­ние высших подвигов добродете­ли. «Не скрываю, — сказал отец Фео­фан, — что не чуждо было бы тайным жела­ниям сердца, если бы на мою долю выпало такое место, где бы я свободно мог бы предаться занятиям по сердцу». 1 июня мит­рополитом Георгием с собором еписко­пов в Троицком соборе Александро-Невской лавры была совершена его хирото­ния.

Много забот и трудов пришлось понести владыке при управлении Тамбов­ской епархией. Служение преосвященного Феофана продолжалось только четыре года. Но за это короткое время он необыкновенной кротостью своего харак­тера, редкой деликатностью и участливым вниманием к нуждам пасомых успел срод­ниться со своей паствой и снискать всеобщую самую искреннюю любовь.

Святитель Феофан проявил себя ревностным служителем во всех сферах церков­ной жизни.

Почти каждое богослужение он сопровождал проповедью, и слово его, шед­шее от сердца и дышавшее глубоким убеждением, привлекало многочисленных слушате­лей. Плодом его ревностного проповедания явился выпуск двух томов его слов к тамбовской пастве. В целях подъема народного образования при содействии пре­освященного Феофана было открыто много церковно-приход­ских училищ, воскресных школ и частных школ грамотности, а также открыто жен­ское епархиальное училище с шестилетним сроком обучения. Епископ Фео­фан в то же время заботил­ся о повышении образования и самого духовенства. По его ходатайству пред Свя­тейшим Синодом с 1 июля 1861 года стали выходить «Тамбовские Епархиальные Ведомости». Не оставлял владыка без внимания
и благоустройство духовно-учебных заведений; так, он побудил начальство Там­бовской семинарии произвести капитальный ремонт семинарского храма.

Епископ Феофан всего себя отдавал на служение своим пасомым, уде­ляя малое время для сна. В дни скорби и мира он был любвеобильным отцом
для всех.

При своих многочисленных и разнообразных делах и заботах по управле­нию Там­бовской епархией святитель Феофан находил время и для учебно-лите­ратурной деятельности. К этому времени относится его богословский труд «Пись­ма о христианской жизни», который заключает в себя целую систему хрис­тианского нравственного учения.

Во всей последующей жизни в нем все больше пробуждалась склонность
к уедине­нию. Во время одной из поездок с целью обозрения храмов и монасты­рей своей епархии святитель Феофан посетил Вышенскую пустынь, которая понра­вилась ему строгим иноческим уставом и красотою местности. Назначая туда настоятелем эконома архиерейского дома игумена Аркадия, владыка на про­щание сказал ему пророчески: «Поезжайте, отец игумен, туда, а там, Бог даст, и я к вам приеду».

В 1861 году епископ Феофан пережил большую радость. По решению Святей­шего Синода он принимал участие в торжестве открытия мощей святителя Ти­хона За­донского. Это событие произвело большое впечатление на Тамбовского архипасты­ря и послужило как бы особым благодатным освящением его собст­венного служе­ния. Но недолго тамбовской пастве пришлось быть под управ­лением преосвященного Феофана: 22 июля 1863 г. он был перемещен на древнюю, более обширную Владимирскую кафедру вместо уволенного на покой епископа Иустина. В сино­дальном докладе было сказано, что преосвященный Феофан «настоящим своим служением снискал потребную опытность для управления столь обширной паст­вой».

Непродолжительно было служение епископа Феофана и во Владимире, но и здесь он проявил себя ревностным архипастырем и успел заслужить всеобщее уважение и любовь. Первым предметом попечения заботливого архипастыря Владимирской епархии было спасение вверенных ему душ через назидание, посредством пропо­веди слова Божия. Он поучал народ с высоты церковного амвона и в храмах епархиального города, «обходя грады и веси обширной, миллионной своей паствы». Посещая раскольнические центры епархии, епископ Феофан произнес целый ряд проповедей, а в конце 1865 года открыл в селе Мстере Вязниковского уезда Богоявленское православное братство.

Однако предметом самых усердных забот епископа Феофана явились цер­ков­но-­приходские школы и духовно-учебные заведения епархии. Он закончил начатую его предшественником постройку общежития для учеников Влади­мир­ской духов­ной семинарии, открыл училище для девиц духовного звания.
С на­чала 1865 года по ходатайству святителя Феофана стали выходить «Влади­мир­ские Епархиальные Ведомости». За усердную и плодотворную архипастырскую деятельность во благо Церкви преосвященный Феофан 17 апреля 1857 года был награжден орденом святой Анны II степени, а 19 апреля 1864 года — орденом святой Анны I степени.

Но обширная практическая деятельность по епархиальному управле­нию не была сродна душе архипастыря. Как уже было сказано, с юных лет он стре­мил­ся к уединению и идеал монашества видел в совершенном отречении
от всех житейских забот. И вот теперь, после 25-летнего служения Церкви
на различных поприщах, святитель нашел благовременным осуществить свое всегдашнее стремление. Посоветовавшись со своим давним духовным руко­водителем митрополитом Исидором, он подал прошение в Святейший Синод об увольнении его на покой с правом пребывания в Вышенской пустыни Тамбовской епархии. Ходатайство владыки было удовлетворено, и он 17 июля 1866 года был освобожден от управления епархией и назначен настоятелем Вы­шенской пустыни, где провел свою жизнь как ученый инок.

Но не возможностью покоя влекли к себе тихие монастырские стены сердце владыки, они звали его к себе на новый духовный подвиг. «Я ищу покоя, — пи­сал епископ Феофан митрополиту Исидору, — чтобы покойнее предаться занятиям желаемым, с тем непременным намерением, чтобы был и плод трудов, полезный и нужный для Церкви Божией. Имею в мысли служить Церкви Божией, только иным образом служить».

Епископ Феофан прибыл в Вышенскую пустынь в качестве ее настоятеля. Суетная должность настоятеля нарушала его внутренний покой, и он скоро подает новое прошение — об освобождении его от этой должности. Святейший Синод удовлет­ворил его просьбу. Долгожданное уединение, к которому так настойчиво стремился святитель, наконец пришло по милости Божией.

По своему внутреннему устройству Вышенская пустынь представляла
из себя об­щежительный монастырь. Устав и обычаи ее отличались большой строгостью. Святитель Феофан до конца жизни чувствовал себя вполне счастливым на Выше. «Вы меня называете счастливым. Я и чувствую себя та­ковым, — писал он, — Выши моей не променяю не только на Санкт-Петер­бургскую митрополию, но и на патриаршество, если бы его восстановили у нас и меня назначили бы на него. Вышу можно променять только на Царствие Небесное». В первые шесть лет своего пре­бывания в Вышенской пустыни пре­освященный Феофан не уединялся окончательно. Вместе с иноками обители он ходил ко всем церковным службам, а в воскресные и в праздничные дни сам совершал литургию в сослужении братии. Внешняя обстановка вполне соответствовала духовным потребностям святителя-подвижника. Он охотно принимал посетителей — родных и почитателей, искавших его духовных советов, вразумлений и наставлений, выходил из келлии на прогулку. Но в начале своего пребывания в Вышенской пустыни владыка испытывал борьбу с помысла­ми, которые внушали ему сожаление о раннем оставлении кафедры. В 1872 г. духовное начальство предлагало ему снова принять управление епархией, даже Московской, и в этом же году предлагало ему заседать в судном отделении Свя­тей­шего Синода. 1879 году он был приглашен в Японию через Святейший Синод. Но епископ Феофан отказался от этих приглашений.

После пасхальных дней 1872 года он начал вести затворническую жизнь. Он пре­кратил всякие сношения с людьми, перестал ходить в монастырский храм на бого­служение и затворился в отдельном флигеле. С этого времени он принимал к себе только настоятеля пустыни, духовника игумена Тихона
и ке­лей­ника отца Евлампия. К этому времени епископ Феофан устроил в своих келлиях малую церковь во имя Крещения Господня, в которой служил Бо­жественную литургию во все воскрес­ные и праздничные дни, а в последние
11 лет ежедневно.

В богослужении и молитве, в подвигах телесных и духовных проходила большая часть затворнической жизни архипастыря. В свободное от духовных подвигов вре­мя он занимался учеными литературными богословскими трудами, писал множество писем к разным лицам, обращавшимся к нему с недоумен­ными вопросами, с прось­бами о помощи и наставлениях. Уйдя из мира и поч­ти не встречаясь с людьми, епископ-затворник интересовался жизнью Церкви
и своей родины. Он выписывал многие журналы, выходившие в его время.
В кабинете у него была огромная библиотека. При написании своих произве­ний святитель использовал обширную литературу на русском и иностранном языках. Все прочитанное он переживал, вынашивал, и постепенно из-под пера его выходили творения, подобных которым по разнообразию тематики и глубине освещения вопроса можно указать немного. В подвиге духовно-литературного творчества святитель Феофан видел великое служение Церкви Божией. Об этом он говорил в одном из своих писем: «Писать — это служба Церкви нужная».

Весьма разнообразны предметы и содержание творений Вышенского затвор­ника. Почти ни одна деталь духовной жизни не ускользнула от его глубокого, вниматель­ного наблюдения. Но главной темой всех его многочисленных произ­ведений является спасение во Христе. При этом, как отмечают исследователи, творения Выше­нского подвижника, «полные духовно-благодатного помазания... в возможной пол­ноте и близости отражают дух учения Христова и апостоль­ского». Сам перечень этих творений вызывает чувство благоговения перед ве­ли­ким трудолюбием, перед большой нравственной силой и духовной опыт­ностью святителя-затворника. «Мы имеем полное право, — пишет один из био­гра­­фов епископа Феофана, — назвать его великим мудрецом христианской филосо­фии. Он в такой же степени плодотворен, как и святые отцы IV столетия».

Основной для его богомудрых писаний служили почти исключительно тво­рения восточных церковных учителей и аскетов. И как выдающийся знаток аске­тической письменности, преосвященный Феофан не только отразил ее осо­бенности в своих творениях, но и воплотил в своей жизни, проверив истин­ность святоотеческих предпосылок собственным духовным опытом. Его учение во мно­гом родственно учению старца Паисия Величковского (память 15/28 нояб­ря). Это особенно заметно в раскрытии тем о старчестве, умном делании и молитве.

По содержанию сочинения епископа Феофана распадаются на три отдела: нра­во­учительный, истолковательный и переводный. Особенно большую ценность для богословской науки представляют многочисленные труды по христианской нрав­ственности. В своих нравоучительных произведениях преосвященный Фео­фан изобразил идеал истинной христианской жизни и пути, ведущие к его дос­ти­жению. Излагая свои мысли ясно и доступно для широкого круга читателей, святитель Феофан в сочинениях преподает основы святоотеческой психологии. Обозревая душевные и духовные способности человека, преосвященный Фео­фан глубоко проникает в его внутренний мир, в сокровенные тайники челове­ческой души.

Среди творений епископа Феофана почти не встречается трудов специаль­ного догматического характера, но поскольку нравственное учение христианства стоит в неразрывной связи с христианскими догматами, то в разных местах его трудов можно увидеть раскрытие и догматического учения. Догматический элемент в творениях свт. Феофана особенно важен потому, что разъяснения автора касаются высочайших и труднейших пунктов христианской догматики.

Одним из важнейших дел жизненного подвига преосвященного Феофана являются его замечательные труды по изъяснению слова Божия, которые пред­ставляют собой ценный вклад в русскую библиотеку.

В тесной связи со всеми трудами епископа Феофана в области богословия сто­ит его переводческая деятельность. Важнейшей из переводных работ святи­теля является «Добротолюбие», главный предмет которого составляют писания о духовной жизни основателей и великих учителей христианского аскетизма.

Особый вид литературных трудов преосвященного Феофана представляют его многочисленные письма, которыми он обменивался со всеми, кто просил его сове­тов, поддержки и одобрения. Со всех концов России поступали в Вышен­скую пустынь письма к епископу-затворнику; нередко почта приносила их
до 20—40 в день. «К нему обращались за советом, за разрешением недоумений, в нем искали утешение в скорби, облегчение в бедах все, начиная с сановников и кончая простолюдинами». В письмах епископ Феофан высказал те же поло­жения, что и в своих творениях, но в более простой, ясной форме и в применении и к нравственному, и к общественному положению собеседников. Святитель, чутко улавливая духовные потребности писавшего, не жалея сил, обстоятельно и сердечно разъяснял все вопросы и недоумения. Он как-то особенно умел войти в положение писавшего и сразу установить с ним самую близкую духовную связь, где преобладали полная искренность и откровенность. Эту искренность и любовь к людям святитель сохра­нил до своей блаженной кончины.

Постоянным вниманием к себе, трезвением и бодрствованием подвижник-затвор­ник достиг высокой степени духовного совершенства и сделался образ­цом веры и благочестия. Самоотверженная любовь к людям, которая видна
из со­держания обширной переписки святителя, была в нем той особенной нравственной силой, которая влекла к нему современников и продолжает влечь к его памяти и творениям последующие поколения христиан.

Все духовные академии Русской Православной Церкви избрали святи­теля Фео­фана своим почетным членом, а Санкт-Петербургская присвоила ему
в 1890 году звание доктора богословия за многополезные богословские сочинения.

При всех своих добродетелях и высоких достоинствах епископ Феофан считал себя ниже всех. «Я вот и книги читаю, и пишу, — говорил он, —
а у меня нет ничего похожего на то, что творили угодники Божии». Он готов был считать всех людей добрыми и святыми.

Дни жизни святителя-затворника постепенно умалялись, и он, сознавая это, спо­койно ждал смерти. «Умереть, — писал владыка, — это не особенность какая. И ждать надо. Как бодрствующий днем ждет ночи, чтобы заснуть, так
и живущим надо впереди увидеть конец, чтобы опочить. Только даруй, Боже, почить о Господе, чтобы с Господом быть всегда».

6 января 1894 года, около четырех часов дня, епископ Феофан мирно скон­чался в день престольного праздника своего келейного храма Крещения Господня. Когда было подготовлено тело почившего к погребению и его стали одевать в архиерей­ское облачение, все присутствовавшие увидели, что на лице его просияла блажен­ная улыбка. Было ли это прощальное приветствие опеча­ленной братии обители или отражение блаженного ликования души — ведомо одному Богу!

Отпевание почившего епископа-затворника было совершено 11 января епис­копом Тамбовским Иеронимом при огромном стечении духовенства и народа. Тело почив­шего архипастыря было погребено в Казанском соборе Вышенской пустыни, в правом Владимирском приделе. Над могилой почившего усердием настоятеля оби­тели архимандрита Аркадия и почитателей памяти епископа Феофана было воздвигнуто великолепное надгробие из белого мрамора с изобра­жением трех книг Святителя: «Добротолюбия», «Толкования Апостольских посла­ний» и «Начерта­ния христианского нравоучения».

В одном из своих многочисленных сочинений епископ Феофан Затворник пишет: «Умершие продолжают и на земле жить в памяти живущих через доб­рые дела свои». Добрые дела епископа Феофана — это прежде всего его мно­го­численные творения. Святитель Феофан, посвятив свою жизнь поискам пути
к вечной жизни, показал этот путь и следующим поколениям в своих бо­го­словских трудах.

На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 6—8 июня 1988 года епископ Феофан Затворник канонизирован как подвижник веры и благочестия, оказавший глубокое влияние на духовное возрождение современного ему общества.